Злой умысел - Страница 62

– А какие у тебя планы на День благодарения? – спросила ее как-то старшая секретарша в середине ноября. Это была милая пожилая дама, раздавшаяся в талии, с полными ногами, но удивительно милым лицом, обрамленным седеющими волосами. Она никогда в жизни не была замужем. Ее звали Винифред Эпгард, но все называли ее просто Винни.

– Никаких. Но я что-нибудь придумаю, – успокаивающе сказала Грейс. Выходные и праздники никогда не были ее коньком…

– Не поедешь домой?

Грейс покачала головой, не объясняя, что ехать ей не к кому. Квартира теперь была ее домом, и она ощущала себя вполне самодостаточной.

– Я еду в Филадельфию навестить маму, а то пригласила бы тебя к себе, – извиняющимся тоном промолвила Винни. Это была классическая старая дева: она обожала и работу, и всех сослуживцев. Правда, порой квохтала над ними, словно наседка над выводком, за что ее нередко любовно дразнили. Винни вечно всем напоминала, что надо взять зонт, если шел снег или сильный дождь, а еще предупреждала о надвигающемся урагане, если кому-то приходилось возвращаться домой за рулем в поздний час.

Иные отношения сложились у Грейс с Томом и Биллом. Те, казалось, просто ее в упор не видели. Она даже задумывалась порой: уж не казалась ли им опасной ее юность или же они боялись огорчить любимых жен? Вероятно, Винни в этом плане не представляла для них никакой угрозы, просто была удобна. Но это крайне мало значило для Грейс. Они ни разу не спросили девушку ни о чем, кроме служебных дел, и если они порой пошучивали с Винни, то во время разговора с Грейс лица у них делались каменными. В такие моменты Грейс неизвестно почему вспоминала Боба Свенсона. Но невзирая на все это, работать здесь ей очень нравилось.

За неделю до Дня благодарения она задержалась в офисе во время обеденного перерыва, чтобы позвонить по личным делам. Она давно уже собиралась этим заняться, но ее отвлекало обустройство квартиры. И вот теперь настало время начать расплачиваться со старыми долгами. Грейс намеревалась заниматься этим до конца дней своих в память о людях, которые так помогли ей когда-то.

И вот Грейс нашла наконец то, что искала. Приют именовался «Убежище Святого Эндрю» и располагался в Нижнем Ист-Сайде, в Деланси. Руководил приютом молодой священник, он и пригласил Грейс туда в воскресенье утром.

Она доехала на метро до Лексингтона, сделала пересадку и сошла в Деланси. Остальную часть пути Грейс прошла пешком. Прогулка была не из приятных – девушка отметила это сразу же, как оказалась в этом районе. Какие-то мрачного вида бездельники слонялись взад-вперед по улицам, повсюду, покачиваясь, бродили пьяные, а некоторые просто валялись на тротуарах. Тут в основном располагались склады, многоквартирные дома для бездомных и обшарпанные магазины с тяжелыми железными воротами. Тут и там стояли брошенные автомобили и шатались толпы хулиганского вида ребятишек. Они тотчас же уставились на Грейс и зашептались но подойти так и не посмели. И вот наконец она добралась до «Убежища Святого Эндрю». Это был старый кирпичный дом, который, казалось, скоро рухнет, с облупившимися дверями и вывеской, чудом держащейся на какой-то ржавой проволоке. Но Грейс видела, что здесь Кипит жизнь, – люди входили и выходили, в основном это были женщины с детьми да еще несколько совсем молоденьких девушек. Одной на вид было не больше четырнадцати, но Грейс заметила, что девочка на сносях…

Вокруг столика регистрации она заметила трех молоденьких девушек – они оживленно щебетали, а одна подпиливала ноготки. И вообще шум здесь стоял такой, какого Грейс еще слышать нигде не приходилось. Визжали ребятишки, кто-то громко спорил – тут были и белые, и черные, и китайцы, и пуэрториканцы. Это была копия Нью-Йорка в миниатюре.

Она назвала фамилию молодого священника, с которым созванивалась накануне. Ждать ей пришлось долго, но она не теряла времени и сразу же начала присматриваться к здешним обычаям. А когда священник наконец появился, то оказался парнем в джинсах и заношенном до дыр свитере из некрашеной пряжи.

– Отец Финнеган? – подозрительно спросила Грейс. Вид у него был слегка озорной, а уж на священника он никак не походил. Волосы его были ярко-рыжими, и вообще он смахивал на мальчишку. И лишь еле приметные морщинки под глазами, теряющиеся в море почти оранжевых веснушек, щедро рассыпанных по светлой коже, свидетельствовали о том, что он куда старше, чем кажется.

– Отец Тим, – поправил он ее с усмешкой. – А вы – мисс Адамс?

– Грейс. – Она улыбнулась. Невозможно было не улыбнуться, глядя на него. Казалось, он излучал веселье.

– Пойдем-ка и потолкуем где-нибудь в спокойном месте. – Он жестом пригласил Грейс следовать за ним.

В коридоре резвилось около полудюжины ребятишек, и они с трудом проложили себе путь сквозь эту ораву. В здании, похоже, прежде был склад, но теперь двери были гостеприимно распахнуты перед теми, кто нуждался в крыше над головой. Отец Тим еще вчера по телефону рассказал ей, что приют существует лишь около пяти лет и они очень нуждаются в помощниках, а особенно в добровольцах. Он был вне себя от радости, когда Грейс позвонила и предложила свои услуги. Она – это одно из тех маленьких чудес, которые им так необходимы, сказал он.

Он повел ее на кухню – тут красовались три старые посудомоечные машины, пожертвованные приюту, и еще большая старомодная раковина. По стенам были развешаны плакаты, посреди кухни стоял большой круглый стол, подле него – несколько стульев, а на плите – три огромных кофейника. Отец Тим налил им по чашечке кофе, а затем они пошли в комнатку поменьше, где еле умещались письменный стол и три стула. Здесь, видимо, прежде был чулан, а теперь его личный кабинет. Все нуждалось в ремонте – это было сразу видно, да и новая мебель не помешала бы. Но, слушая отца Тима, Грейс вскоре перестала видеть и замечать что-либо, кроме него. Этот человек наделен был поистине фантастическим обаянием, причем сам об этом и не подозревал, именно за это все и обожали его.